Ангельское явление ("Ваишлах")
Человек и Ангел теоретически находятся в столь несоизмеримых силовых категориях, что смысл борьбы как будто бы полностью теряется. Откуда же пришла соизмеримость сил в нашем случае, и что она означает?
Человек и Ангел теоретически находятся в столь несоизмеримых силовых категориях, что смысл борьбы как будто бы полностью теряется. Откуда же пришла соизмеримость сил в нашем случае, и что она означает?
Не только женитьба на сестрах некогда допускалась Торой, чтобы построить мир. В интересах миростроительства в некоторых ситуациях она "милостиво" относится также и ко лжи.
За порогом своего дома мужчина вправе быть одержимым великими идеями Дон Кихотом, но наедине с супругой он должен "сходить с ума" несколько по-другому, он должен быть хоть немножечко Дон Жуаном.
Эта черта еврейской ментальности пугает людей, произрастающих из "родной почвы". В этом же секрет того, что националисты видят главную свою угрозу в еврейском народе.
Вторая мировая война начинает напоминать описанную в книге Малахим войну Израиля с Моавом. Германские евреи позабыли о своем чудесном происхождении.
Существует стереотип, что последователи либерального иудаизма - преимущественно ашкеназы, и среди них практически нет евреев-выходцев из восточных стран.
Каков смысл завета обрезания? Почему именно отсечение крайней плоти Всевышний пожелал использовать в качестве знака завета со Своим народом?
Не только все люди, но и все живые существа связаны друг с другом, причастны друг другу, и в пределе разделяют общую судьбу. И это не только данные мистического опыта, но и та часть Торы.
Ученые установили "взаимодействие всех частиц материи" внутри живых организмов, однако как все это могло возникнуть, они до сих пор совершенно себе не представляют.
Израиль отделен от народов, как свет отделен от тьмы, Израиль соотносится с народами, как освещенная часть луны соотносится с неосвещенной частью; народы затмевают его, но вскоре он вновь возвращается в состояние полнолуния.
Еврейские праздники – это символы особых духовных состояний, в которых мы достигаем взаимной отдачи, любви друг к другу на все более высоких ступенях и с большей глубиной вовлечения в это соединение нашего сердца и разума.
Провозглашая, что добро и зло коренятся в одном источнике и связаны друг с другом как вдох и выдох, иудаизм одновременно признает и их асимметричность. Добро - это всегда работа.
Современные люди если и видят смысл в убийстве животного, то только если оно служит их насыщению, но вот что побуждало их предков забивать целые стада "во имя богов"? Зачем они это делали?
Выбор между жизнью и смертью - это выбор между Богом Израиля и всеми остальными богами, которым поклоняются жители земли.
Во всех этих страшных пророчествах на себя обращает внимание одно обстоятельство: при всей детальности описания в них отсутствует самая драматическая сцена - сцена разрушения обители Всевышнего.
В случае "милхемет мицва", то есть войн, которые ведутся Израилем по приказу Всевышнего, уничтожается все население, причем ответственность за истребление целиком берет на себя Всевышний.
Идея Создателя мира (которому, вроде бы, и без того все в этом мире принадлежит) выбрать себе какой-то особый отдельный народ на первый взгляд обескураживает.
Что за странный ход мысли для универсального Бога, не просто выбрать и обособить для Себя отдельную группу людей, а группу, отобранную на национальном принципе? Разве Ему заранее не было ясно, чем это кончится?
Именно в незримости Бога усматривает иудаизм свое коренное отличие от прочих религий древности, именно это положение позволяет ему говорить о своей исключительности.
В действительности дата девятого ава в определенной мере уже давно выправила свой потенциал, уже давно проявила свою готовность превратиться во время "радости и веселья".