Карнавальное лето
Нет никаких сомнений, что, не будь впереди парламентских выборов, ни трагическая гибель молодого человека, ни факты насилия в детских садах не вызвали бы к жизни того, что мы недавно видели.
Нет никаких сомнений, что, не будь впереди парламентских выборов, ни трагическая гибель молодого человека, ни факты насилия в детских садах не вызвали бы к жизни того, что мы недавно видели.
Мы определяем, кто будет править страной, какой будет расклад в Кнессете, но после выборов о нас сразу же забывают, и так повторяется раз за разом. Наша сила каждый раз оборачивается нашим бессилием.
Кто мы – единый народ или не похожие друг на друга этнические группы? Оправдано ли разделение израильтян на общины по стране исхода? Зачем нам, "русским", своя секторальная партия и чего мы от нее ждем? На что способны мы сами?
Сразу после его гибели тысячи протестующих заблокировали крупные трассы по всей стране, заявив, что Тека стал жертвой неприкрытого расизма.
Проблема этого протеста в том, что в отношении эфиопской общины в Израиле начисто отсутствует расовая дискриминация.
Массовые протесты эфиопской общины против действий правоохранителей, как и протесты родителей против системы дошкольного воспитания, отражают подрыв доверия общества, как минимум, к двум базовым социальным институтам.
В дни протестных выступлений эфиопской общины много нелестных слов было сказано в адрес организаторов и участников беспорядков. Но за возмущением и досадой то и дело проглядывало чувство, очень похожее на зависть.
Если верить русскоязычному сегменту "Фейсбука", то все эфиопы - поголовно "обезьяны с гранатами", "недоумки", "преступники и лоботрясы". Если верить СМИ на иврите, то речь идет о "милой общине, которую обижают".
Ответом вменяемых людей на то, что произошло, мог бы стать флешмоб "Отдаем честь полицейскому". Отдадим ему честь за то, что он, став свидетелем преступления, не отступил, а вмешался.
"Огненный вторник", устроенный всему Израилю выходцами из Эфиопии, возвращает общество к вопросам, от которых хотелось бы отвернуться.
Перед эфиопской общиной в Израиле открываются две перспективы. Один путь – спекулируя на своем отставании и на цвете кожи, требовать к себе особого отношения.