Путь, выстланный компромиссами
Подводя итоги первых ста дней правления новой власти: все, что происходило это время, можно трактовать как в пользу правительства, так и против него.
Подводя итоги первых ста дней правления новой власти: все, что происходило это время, можно трактовать как в пользу правительства, так и против него.
Мы обвиняли Биньямина Нетаниягу в царских методах правления, но вот царь ушел, а методы никуда не делись.
Пока мы ругали здравоохранение и систему образования, с грохотом рухнула репутация еще одной государственной структуры.
Арабское население составляет около 20% жителей страны, но их доля убийств - 67%. При этом раскрываемость в арабской общине 22%, а в еврейской - 71%.
В правительстве полагают (и не делают из этого секрета), что ХАМАС нельзя уничтожать, так как он - меньшее зло из всего, что может случиться в Газе.
Только у нас производится вакцинация третьей дозой, еще не одобренная Всемирной организацией здравоохранения и не применяемая в других странах.
И на севере мы так же стараемся до последнего момента соблюдать перемирие, не увязнуть в новой операции, не допустить войны…
Когда у коалиции 61 мандат, любой депутат может шантажировать правительство и выставлять ему ультиматумы. Что они и делают.
Евреи слишком часто в истории становились жертвами кровавых наветов, чтобы применять такую практику в Израиле.
У Киршенбаум меньше шансов досрочно выйти на свободу, чем у палестинских террористов, а срок - примерно такой же.
Беннету, Саару, Либерману и их однопартийцам предстоит выдержать тяжелую и неравную битву, чтобы отвергнуть претензии ХАМАСа.
Закон о реституции, принятый польским сеймом, вызвал возмущение в Израиле и еврейских общинах мира, но никого не удивил.
Полиция лихо ловила нарушителей карантина, но не может справиться с криминальными войнами в арабском секторе и бедуинским рэкетом.
Нетаниягу оставил в наследство новому правительству немало острых проблем, среди которых вопрос: "Что делать с Газой и ХАМАСом?" занимает особое место.
Недолговечны и неэффективны - такова была участь всех правительств национального единства. Сможет ли нынешнее избежать этой судьбы.
За последние полтора года нам не раз казалось, что ничего хуже с нашей страной уже не случится. Но это было ошибкой.
Столкновение с ХАМАСом выпустило на волю не только джина внутренних беспорядков, но и демона нового мирного процесса.
Окончание операции вызвало в Газе победное ликование, а в Израиле - растерянность и сомнения. ХАМАС добился своих целей, чего нельзя сказать о нас.
Конфликт прекратится, как только он выполнит свою политическую задачу. Сегодня никто не сомневается, что задача эта - сохранение власти Нетаниягу.
На долю ультраортодоксов выпало больше ненависти, поскольку от арабов априори не ждал лояльности к еврейскому государству.
Разговоры об уходе в оппозицию все чаще звучат среди "Ликуд"овских активистов, и даже если они не согласованы с Нетаниягу, он не может их не слышать.
Рассчитывать на поддержку арабских партий на фоне столкновений в Иерусалиме и ракет ХАМАСа, прямо скажем, сложно.
Пока Израиль празднует выход из карантина, обстановка в регионе осложняется. Приход к власти Байдена приведет к смене приоритетов.
В последние дни от Нетаниягу отвернулись те, кто, казалось, будет держать его сторону до последнего - ультраортодоксы из ШАС и "Еврейства Торы".
В русскоязычных изданиях и социальных сетях не утихают дискуссии: что лучше - левое правительство или правительство с опорой на ультраортодоксальные фракции.
После окончательного подсчета голосов оказалось, что правый лагерь рано радовался, а премьер Нетаниягу напрасно праздновал победу.
Каким мы бы ни было новое правительство Израиля, ему придется решать давно назревшую проблему - разграничение полномочий с Верховным судом.
В Израиле люди голосуют на выборах, исходя из самых разных причин, причем рациональный подход обычно оказывается на последнем месте.
Люди так устали от заточения, отсутствия работы, неопределенности, что готовы закрыть глаза на то, что возвращение к нормальной жизни приурочено к выборам.
За прошедший год жители страны смирились с тем, что они не распоряжаются своей жизнью, здоровьем, перемещениями, работой, досугом, образованием своих детей.