Любовь, бедность и Париж
На нашей сцене опера Джакомо Пуччини "Богема", либретто Луиджи Иллико и Джузеппе Джакоза. Блистательная постановка, спектакль такого уровня, думаю, мне не скоро теперь доведется снова увидеть…
На нашей сцене опера Джакомо Пуччини "Богема", либретто Луиджи Иллико и Джузеппе Джакоза. Блистательная постановка, спектакль такого уровня, думаю, мне не скоро теперь доведется снова увидеть…
Она просыпалась в детстве - и видела фруктовые деревья. Их цветение, их тень. В Нетании. В родительском доме. И сегодня, в дни мира и в тревожную военную страду, она видит деревья. Красивые пейзажи.
Художники - сказочные люди. Для них весь существующий материальный мир - повод для творчества, палитра, ступенька к познанию, первый шаг в непостижимое.
В израильском театре "Бейт-Лесин" режиссер Рони Бродецки решила откликнуться на прославленный фильм, шедевр мэтра Манкевича. Она выпустила свой новый спектакль, парафраз на "Все о Еве".
В этот день, на концерте в преддверии весны, в милом полутемном зале я вдруг ощутила себя вынырнувшей из давящей атмосферы, описанной Кафкой; будто прекратилась страшная сказка-хоррор.
Этот спектакль из разряда тех, что дарят человечеству надежду и уверенность. Надежду на то, что истинное искусство еще сможет, сумеет выжить в наши дни.
Эту выставку, этот волшебный мир можно рассматривать и разгадывать бесконечно. Он сам - как сон, который длится светло и благословенно, разумно и закодировано.
Мы ехали по дождливому миру, и черно-синий вечер обнимал за плечи городские здания, тяжело наваливался на ленту шоссе, на вереницу белоглазых автомобилей.
Детский театр - это такая сложная штука: нужно быть понятным для детей, забавным и не скучным для взрослых, не заумным и достаточно унифицированным для того, чтобы его полюбили и те, и другие.
Этот Концерт считают индикатором творческой натуры скрипачей, позволяющим проявить высочайшее мастерство. Недаром он включен в репертуар выдающихся скрипачей всего мира.
Навеки, пока живы в людях чувства, их будет волновать шекспировская трагедия о любви и ее убийстве.
Большую войну драматург предвидел и предсказал. Увидите на афише название "Озеро" - идите и смотрите. У нас немного спектаклей такого уровня.
Режиссер выявил, как в привычном социальном механизме семьи, в самой ее сути кроется болезненное и разрушительное начало.
Ришон ле-Цион давно ждал такого проекта, и честно заслужил столь щедрое художественное угощение.
Эта музыка изобразительна, драгоценно-чувственна, и в то же время абстрактна. В ней, как в созданиях Пикассо, скрыт смысл, который не подвластен вербализации
Дети получили убедительное подтверждение, что настоящие праздники, чудеса, счастье - существуют. И все волшебное, справедливое, человечное вполне может произойти.
"Израильская Синфониетта Беэр-Шева" привезла в Тель-Авив, в зал Центр сценических искусств, концерт-променад "Венский бал".
"Гешер" предлагает свою версию давно и многопланово трактуемой истории. Эта работа достойна самых высоких похвал, грома аплодисментов - и самых серьезных раздумий.
Концерт, о котором пишу, лично для меня стал открытием. Прекрасным вечером-путешествием к знакомым, любимым, грандиозным вершинам.
Раскрыть суть всего трагического, запутанного сюжета, расшифровать все аспекты фабулы зрителю нелегко.
В тех израильских городах, куда "Дорогая Памела" приедет, у зрителей появится отличная возможность побыть в творческой атмосфере, пережить виртуальное приключении, развлечься - и удивиться.
Женщина - дирижер… Это непривычно. Косные традиции и давний мировой сексизм заставляют считать: летчик, президент страны, таксист - профессии мужские. "Женщина - дирижер? Как-то странно…". Таковы традиции восприятия. Устоявшиеся штампы.
"Лiстапад"... Ветреный и холодный, алый и зеленый в золоте, - он в этом году особенно красив. Я приехала на фестиваль, в родной город Минск.
Море подсолнухов. Деревья в цвету. Поселяне и поселянки колдуют над своим урожаем. Все залито щедрыми лучами солнца: солнце в музыке, солнце в потоке сценического света.
Белизна, чистота, порядок. Но за витриной, за кажущимся райским жилищем - печаль. Это место, где иссякает, уходит настоящая, деятельная жизнь. Стихает музыка…
В этом образе, в этой чудесной женщине драматург странно и печально спрятал и свою сестру Розу, завершившую жизнь в сумасшедшем доме, и самого себя.
Скрипка Юлиана Рахлина щебечет, плещет серебром, звенит детской радостью - и наполняет сердце суровым отсветом глубокой печали.
Был вечер открытия сезона - тридцать шестого концертного сезона симфонического оркестра Ришон ле-Циона. Главного, "придворного" оркестра израильской оперы.
Один из самых оригинальных израильских режиссеров и хореографов, одержимый поиском новых форм Авшалом Полак представляет своего "Кастора".
Есть люди, которые кажутся мне просто обреченными стать мишенью для злословия, сплетен, небылиц и ядовитых домыслов.