"Дружественный огонь": чем занимается правительство во время войны?
Инцидент в Джебалии, мощные обстрелы севера - и параллельная реальность, в которой застряло наше правительство. Как выйти из этого тупика?
Инцидент в Джебалии, мощные обстрелы севера - и параллельная реальность, в которой застряло наше правительство. Как выйти из этого тупика?
Уместна ли политика во время войны? Влияет ли электоральный фактор на решения, принимаемые главой правительства?
Что означает заявление Байдена о приостановке поставок оружия Израилю? Как это повлияет на наши отношения и ход войны?
Как мы дошли до жизни такой? Это ведь полноценный кризис. Один из самых серьезных за всю историю наших отношений.
Более двухсот миллиардов шекелей уже сейчас - так Минфин Израиля оценивает стоимость войны. Деньги, как обычно, будут брать у нас. Чего нам ждать?
Операция а Рафиахе: почему именно сейчас, насколько она будет масштабной, что это значит с точки зрения стабильности коалиции Нетаниягу.
Израиль в ожидании ответа от ХАМАСа по сделке о заложниках. От того, каким будет ответ Ихье Синуара, зависит будущее войны в Газе.
Заявления лидеров ультраортодоксального сектора о политике и службе в армии вновь обозначили старую проблему: у нас две страны, два Израиля - и они не пересекаются друг с другом.
Президент Египта Абдель Фаттах ас-Сиси: его образ фараона, геополитические амбиции и борьба с Катаром за роль посредника между Израилем и ХАМАСом.
133 израильских заложника до сих пор находятся в плену ХАМАСа. По последним данным, в живых их осталось несколько десятков. Делает ли Израиль все, чтобы их спасти?
Выход Гидеона Саара из блока с Бени Ганцем. Что означает этот шаг, почему сейчас и насколько этот раскол приблизил нас к досрочным выборам?
Комиссия по расследованию обстоятельств трагедии на горе Мерон опубликовала свои выводы. Наша система отреагировала ожидаемо: как обычно, все свелось к политике.
Споры об ограничениях на посещение Храмовой горы во время Рамадана на фоне всплеска террора в Иудее и Самарии - нас ждет очень непростой Рамадан.
Когда речь заходит про внешнеполитические амбиции Москвы, то он касается и Ближнего Востока. То есть - до нас с вами.
Высказывания некоторых наших политиков о возвращении в Гуш-Катиф играют на руку тем, кто обвиняет нас в подстрекательстве.
Если искать аналогии, то с 1-й Ливанской, которая началась в 1982-м, номинально продолжалась несколько месяцев, но завершилась только в мае 2000-го.
На этой неделе, словно не было войны, Высший суд справедливости опубликовал свои вердикты по "принципу разумности" и закону о недееспособности премьера.
"Номер два" в иерархии ХАМАСа Салах аль-Арури считался его "мозговым центром". Проживая в квартале Бейрута Дахия, он думал, что находится под защитой Насраллы.
Через три месяца после войны, ХАМАС начинает постепенно навязывать ЦАХАЛу свои условия. Используя тоннели, террористы ведут против нас партизанскую войну.
Йеменские хуситы не только пытаются обстреливать Эйлат, но и захватывают сухогрузы, которые проходят через Баб-эль-Мандебский пролив.
Нетаниягу не может не понимать, что дедлайн уже близок. И попытается превратить войну в событие исторического масштаба.
Байден направляет в Израиль военно-дипломатический десант. На третий месяц войны он явно желает более активно контролировать ход операции ЦАХАЛа в Газе.
Два месяца войны: политика возвращается в виде поправок к бюджету и разговоров об электоральных перспективах нынешней коалиции.
Сделка с ХАМАСом на грани срыва. Ихье Синуар не намерен освобождать всех женщин и детей. Израиль готовится к возобновлению наземной операции.
Волна антиизраильских и откровенно антисемитских акций, которые проходят в западных странах, поднимает вопрос о "новом антисемитизме".
Почему Путин резко критикует Израиль, а в российском МИДе принимают делегацию ХАМАСа - как будто не было кровавой резни 7-го октября?
Месяц с той кровавой субботы 7-го октября, когда террористы ХАМАСа напали на Израиль. В этом видео я вспоминаю события того утра.
Наземная операция началась, однако в командовании армии заявляют, что речь идет о "расширении сухопутных маневров".
"Мы победим ХАМАС", - говорит наше руководство. Но в чем это будет выражаться конкретно? Возможна ли полная победа над ХАМАСом и что будет после войны?
Итоги визита президента США Джо Байдена в Израиль. Америка нам друг, но и она же определяет для нас границы возможного.